РЕЛИГИОЗНАЯ ЖИЗНЬ В РОССИИ. Дайджест прессы
No.49, 21 декабря 2000.

Содержание выпуска.

ПРОСЛАВЛЕНИЕ ВЕНЦЕНОСНЫХ РОМАНОВЫХ КАК СВЯТЫХ СТРАСТОТЕРПЦЕВ ВСТРЕЧЕНО ВЕРУЮЩИМИ НЕОДНОЗНАЧНО
Александр Королев
Труд, 21.12.2000
Недавний Архиерейский Собор Русской православной церкви канонизировал, то есть официально причислил к лику святых свыше 1000 новомученников, засвидетельствовавших во времена гонений на Церковь свою веру, надежду и любовь ко Христу. Среди новопрославленных - российский император Николай II с членами его семьи. Если на Архиерейском Соборе решение о канонизации венценосных Романовых было принято "единомысленно", то этого нельзя сказать о восприятии данного церковного акта "простыми верующими". Сегодня "Труд", открытый для инакомыслия и сопоставления мнений, предоставляет слово людям, имеющим противоположные точки зрения на происшедшее событие. Величие святой семьи
Леонид СИМОНОВИЧ, глава Союза православных хоругвеносцев, председатель Союза православных братств:
- Хотя я, как и миллионы православных русских людей, был убежден, что царственные мученики будут канонизированы, все же сообщение об этом буквально до слез растрогало меня. Вечером четырнадцатого августа дома раздался телефонный звонок. Взяв трубку, я услышал срывающийся от волнения голос товарища, хоругвеносца Игоря Мирошниченко: "Леонид Донатович, Собор единогласно канонизировал Романовых! Е-ди-но-глас-но, представляете?! У меня просто сердце заходится от радости. Вот сейчас немного успокоюсь - и вернусь к работе над образом цесаревича Алексия".
И у всех, с кем я общался в последующие дни, на душе было ликование, как всегда бывает при исполнении самого заветного желания, чистой и высокой надежды. Наступило утро 20-го - и еще затемно от храма Ильи Обыденного, от Великомученика Власия, от Зачатьевского монастыря - отовсюду двинулись Крестные ходы с иконами и хоругвями, с пением молитв, чтобы сойтись у воссозданного Кафедрального соборного храма Христа Спасителя, в котором и был совершен торжественный чин прославления святых царственных страстотерпцев Романовых, всех канонизованных Архиерейским Собором новомучеников и исповедников российских XX века.
Там, в людском море, над которым развевались сотни хоругвей, было развернуто и черно-золото-белое знамя Российской империи, мне вспомнилось событие десятилетней давности. В 1990 году, когда проводился многотысячный Патриарший Крестный ход от Успенского собора Кремля до храма "Большое Вознесение" у Никитских ворот, мы, сторонники монархической идеи, впервые открыто пронесли по столице огромный портрет императора Николая II. Налетевшие сотрудники МВД попытались было отнять у нас портрет царя, но сделать это им не удалось. Это несомненно была наша первая духовная победа, по достоинству оцененная даже нашими политическими противниками. До причисления царственных мучеников к лику святых оставалось еще целое десятилетие!..
Признаться, меня и во все предыдущие годы, когда в российском обществе шла полемика вокруг канонизации венценосной семьи, и сейчас, когда канонизация состоялась, не переставало, мягко говоря, удивлять, как много "суетятся" при этом, отыскивая "политическую подоплеку" прославления Романовых, люди, далекие и от православия, и от Церкви, а по большому счету - и от России. Специально для них скажу (православный народ это прекрасно знает), что по учению Церкви, угодники Божии, составляя сонм святых, молятся перед Богом о живых собратьях своих по вере, которые воздают святым молитвенное чествование.
Семьдесят с лишним лет коммунистического режима, затем десять лет безумных, разорительно-воровских "либеральных реформ" измучили, чуть ли ни по миру пустили страну. В этих условиях для православных людей поистине даром Божиим является канонизация более 1000 новомучеников российских, в том числе царя Николая II и членов его семьи. Это новые молитвенники за Россию, за народ, за каждого из нас, пусть даже кто-то и скептически настроен по отношению к религии. Да, сегодня всем нам надо самоотверженно трудиться, подымая страну, но, как говаривали наши благочестивые предки, "без Бога - ни до порога". Поэтому мы верим в наших новых святых молитвенников, в их предстательство перед Господом за нас, многогрешных. Их духовная помощь придаст нам энергии, разума, и мы обязательно отстроим, обустроим, укрепим и благоукрасим нашу Россию.
Продолжая речь о значении для православных людей состоявшейся канонизации царственных мучеников, нельзя не обратить внимания еще на одно очень важное обстоятельство. В наших святцах не так много лиц, которые бы составляли собой целые семьи. К счастью, появилась еще одна большая святая семья: император Николай II, императрица Александра, царевич Алексий, великие княжны Ольга, Татиана, Мария и Анастасия. Замечу, что никто и никогда не подвергал сомнению чистоту, благородство, искренность взаимоотношений в венценосной семье. Как сердечно заботились в ней друг о друге, как были внимательны, предупредительны, душевны друг ко другу, как твердо поддерживали Романовы православный уклад своей жизни даже в невыносимых условиях заточения.
Говорю об этом потому, что святая семья Романовых отныне являет собой сияющий и притягательный пример для тысяч и тысяч православных семей, в которых, что греха таить, отношения между самыми родными людьми нередко омрачены грубостью, черствостью, подозрительностью, скандалами и другими безнравственными, богопротивными действиями. Мы все призваны осознать, что "истинное величие Романовых проистекало не из их царского достоинства, а от той удивительной нравственной высоты, на которую они постепенно поднялись". Этому и будем учиться.
Неблаговременное решение
Михаил АНТОНОВ, член Союза писателей России:
- В связи с решением Архиерейского Собора РПЦ о канонизации Николая II и его семьи мне вспоминается один эпизод из истории. Незадолго до первой мировой войны церковные иерархи, выражая усиливающиеся настроения среди православной общественности в пользу созыва Поместного Собора, обратились к царю с соответствующей просьбой, на что Николай ответил: "Нахожу созыв Собора неблаговременным". Что ж, как говорится, сердце царя - в руке Божией. Так в течение последних 217 лет правления династии Романовых Поместные Соборы и не созывались. Добром это, как известно, не кончилось.
Ныне архиереи тоже сочли созыв Поместного Собора "неблаговременным" и прославили убиенного царя, так сказать, "в своем кругу". При этом всячески подчеркивалось, что этот акт не носит политического характера, в чем лично я, например, сомневаюсь. Не стану высказываться по поводу самого этого акта, а попытаюсь представить, как он отразится на отношении общества к Церкви. Полагаю, что я вправе высказать свое мнение, ведь Русская православная церковь - это моя Церковь, другой у меня, как и другой земной жизни, не будет. Мое самое большое желание, чтобы моя Церковь пользовалась высоким авторитетом в народе, чтобы, по завету Спасителя, люди видели наши добрые дела и прославляли за это Отца нашего Небесного. Только с этих позиций я и оцениваю канонизацию царя.
Даже многие православные иерархи, например, митрополиты Вениамин (Федченков) и Евлогий (Георгиевский), богословы (профессор С. Троицкий и др.), как и выдающиеся ученые и публицисты (историк В. Ключевский, экономист С. Шарапов, журналист М. Меньшиков), признавали, что предреволюционная Церковь вопреки бытующим представлениям о "симфонии властей", светской и духовной, превращена была в один из государственных департаментов, причем не только назначение иерархов, но даже канонизация святых производились императорскими указами. Николай не стал продолжать политику своего отца, царя-миротворца Александра III, а вверг Россию в две ненужные народу кровопролитнейшие войны и обе их проиграл. Церковь всецело поддерживала его антинародный прозападный режим и отрицательно относилась к попыткам народа добиться более справедливого общественного устройства. Поэтому она оказалась в глазах угнетенных масс союзницей царизма, и не случайно русский "народ-богоносец" в годы революции так быстро стал "народом-богоборцем". Так отразилось на судьбах Церкви не красившее ее сращивание с неправедной властью.
После Октябрьской революции мудрый первоиерарх Церкви святой патриарх Тихон (Белавин) понял (хотя и не сразу) необходимость установления нормальных отношений с новой властью, что вытекало из церковных канонов, и потому призвал свою паству слиться с ним "в горячей молитве Всевышнему о ниспослании помощи Рабоче-Крестьянской власти в ее трудах для общенародного блага". Ту же линию продолжали патриархи Сергий (Страгородский) (его известный православный богослов зарубежья профессор В. Лосский считал выдающимся церковным мыслителем и ставил в один ряд со вселенским учителем и святителем Василием Великим), Алексий I (Симанский) и Пимен (Извеков).
Однако с началом "перестройки" в стране к власти пришли силы разрушения, маскировавшиеся под самых горячих сторонников социализма, благодаря чему им удалось обмануть бдительность патриотов. Видимо, и наше Священноначалие вовремя не разглядело их сущности и продолжало благожелательно относиться к власти, не замечая, насколько та переменилась (хотя среди епископата и клира всегда было немало сторонников монархии). Страну поворачивали "от Октября к Февралю", а затем и далее вспять, как говорили, на случай, если Ельцину придется для удержания власти стать регентом при малолетнем и несамостоятельном царе, а Церковь по-прежнему шла в одном строю с разрушителями, не сделав, как считают в патриотических кругах, должных выводов из горьких уроков предреволюционных лет. Как можно было не видеть, что ельцинская власть видимым вниманием к Церкви лишь прикрывала свою русофобскую сущность и излишняя близость церковных иерархов к ней сильно подрывала их авторитет в глазах паствы.
Движение человечества к прогрессу - не только техническому, но и социальному, и духовно-нравственному - не остановить (хотя ему и пытаются противодействовать страны "золотого миллиарда"), и в России широкие слои народа начинают осознавать, как они были обмануты в ходе либеральных "реформ". В этих условиях российская власть всячески демонстрирует свою преемственность в отношении канувшего в историю царского режима, что вряд ли оправданно и политически, и идеологически, поскольку совершенно не совпадает с народными чаяниями. Причисление Николая II к лику святых может усилить позиции тех в нашем обществе, кто смотрит не вперед, в будущее, а назад, в безвозвратно ушедшее и малопродуктивное прошлое. Мне даже кажется, что и сам канонизированный царь, если он действительно был патриотом России, узнав о решении Архиерейского Собора, тихо сказал бы: "Нахожу его неблаговременным".
Впрочем, помимо различных мнений и "судей", есть еще и такой судья, как время...

 Webmaster

Copyright © 2000 Radonezh.
Дизайн: Григорий Малышев