Протоиерей Александр Салтыков, ПСТБИ

“СУД ИМ ДАВНО ГОТОВ”

ПО ПОВОДУ ВЫСТУПЛЕНИЙ Н.А. СТРУВЕ И ДРУГИХ КОЧЕТКОВЦЕВ ПРОТИВ СБОРНИКА “СУД ИМ ДАВНО ГОТОВ”

Издатель “Вестника Русского Христианского Движения” Н.А. Струве (Париж) опубликовал в газете “НГ-религии” (13 сентября 2000 г.) и в Интернете резкое выступление против Православного Свято-Тихоновского Богословского Института (ПСТБИ) в связи с выходом в свет сборника статей “Суд им давно готов”, изданного Институтом. В сборнике критически анализируются сочинения московского священника Георгия Кочеткова, не соответствующие, по суждению авторов сборника, вероучению Православной Церкви.

Выводы, сделанные авторами статей, вызвали болезненно острую реакцию у последователей Кочеткова, к которым относит себя известный парижский публицист. Само название заметки г. Струве “Православная охота на ведьм” далеко не соответствует академической уравновешенности, которой следовало бы ожидать от беспристрастного рецензента. Авторов сборника ПСТБИ г. Струве называет “неоперившимися кандидатами богословия”, “новоиспеченными богословами”, “новоиспеченными инквизиторами” (трижды); они - “ортодоксы” (может быть, г. Струве забыл, что это слово переводится с греческого как “православный”?), “тихоновцы” (кстати, именно так большевики именовали последователей св. Патриарха Тихона, хотя г. Струве при этом называет сборник “рецидивом советчины”). В выступлении Струве можно встретить такие выражения: “Весь сборник дышит ненавистью к о. Георгию (и откуда у последователей религии Бога-Любви набирается столько желчи?)”, “в своей безумной гордыне начинают считать, что они одни обладают полнотой истины, а остальных начинают преследовать и проклинать...”, “самая ненавистническая и подлая статья...” и т.д. Трехстраничный текст состоит главным образом из подобных выражений, а потому, понятно, не может содержать сколько-нибудь серьезного анализа проблем и вопросов, поставленных в критикуемой г. Струве книге. Опубликованное в нецерковной газете и обращенное к далекой от богословия широкой публике, выступление Струве просто информирует (а точнее - дезинформирует) массового читателя о том, что “плохие” люди из “плохого” института преследуют “хорошего” батюшку, и притом “настоящего” богослова не в пример им самим.

К аналогичным приемам прибегают и другие сторонники о. Г. Кочеткова. Недавно ими был издан сборник “Все испытывайте, хорошего держитесь” (М., 2000, без указания издательства), задуманный как отповедь на книгу ПСТБИ. Со страниц сборника последователей Кочеткова в адрес авторов Богословского Института сыплются утверждения, что их статьи - это доносы, они пишут “в лучших традициях Идеологического отдела ЦК КПСС”, нечистоплотны, лживы, а один из авторов - и вовсе “моська”. К этому в основном и сводятся все аргументы в “богословской” полемике последователей Кочеткова. Похоже, это и есть те самые реальные и ощутимые гнев, желчь и ненависть “у последователей Бога-Любви”, о которых пишет Струве, - ведь приверженцы о. Г. Кочеткова заявляют о себе как христианах? Статьи авторов сборника ПСТБИ в сравнении с тем, что позволяют себе защитники Кочеткова, написаны несравненно спокойнее и конструктивнее. Однако Струве и другие преднамеренно обращаются к аудитории, которая сборника Богословского Института заведомо не читала. Но хотя уничижительные характеристики, которые дают своим оппонентам сторонники Кочеткова, равно как и заявления типа “учебник-катехизис о. Георгия по содержанию и по духу насквозь православный” (Струве), могут иметь значение для воздействия на неподготовленное общественное мнение, они никак не выясняют истину. Истину они лишь затемняют, потому что многие постулаты и рассуждения о. Г. Кочеткова ни в коем случае и ни в каком смысле не могут быть приняты православным сознанием.

Прежде всего, совершенно невозможно принять предлагаемое о. Г. Кочетковым определение Православия, несмотря ни на какие оговорки, пояснения, высокопарные выражения, лишь прикрывающие вполне ясную антиправославную сущность. По о. Г. Кочеткову, “Православие, как конфессия, главным образом сориентирована на Церковь Духа Святого, Церковь Богопознания, Церковь гносиса и потому часто - догмы (что бы это значило? - А. С.). Увы, эта особенность ряда поместных церквей из-за разделения церкви на западную и восточную превратилась и до сих пор иногда превращается в ограниченность, так как это призвание Восточной церкви осуществляется нередко в ущерб призванию Западной (? - А.С.) и, значит, в ущерб воплощенности Богочеловечества, в ущерб праведности, исповедничеству, учительству и пророчеству, то есть в ущерб божественному Откровению в Священной Истории” (свящ. Г. Кочетков. “В начале было Слово”, катехизис для просвещаемых. М., 1999. С. 122). Вот так!

В отличие от г. Струве мы категорически отвергаем такое определение как содержащее ряд обвинений против Святой Православной Церкви, якобы наносящей “ущерб воплощенности Богочеловечества” (вынужденно пользуемся неудачным выражением о. Георгия).

Свящ. Г. Кочетков также утверждает: “Православие мы можем рассматривать просто как Православие в его полноте, то есть как синоним истинного Христианства в его полноте, и значит, в соединении обеих основных сторон жизни “Восточной” и “Западной” церквей, в их гармонии и единстве жизни во славу Божию” (там же). Это утверждение мы также категорически отвергаем, так как видим в нем давно и хорошо известную соблазнительную мысль о некоем надконфессиональном “истинном христианстве”, отвергавшемся всегда всеми Отцами Церкви, от св. Марка Эфесского до свв. Феофана Затворника и Иоанна Кронштадтского. Напротив, католические писатели нередко говорят, что быть истинным католиком - это и значит быть православным. Мы считаем, что католичество погрешает против православного учения - и очень серьезно - в самых разных вопросах, и в том числе в области экклезиологии. Как же в таком случае может о. Г. Кочетков находить “гармонию и единство жизни во славу Божию” у православных и католиков, если само учение о Церкви, которая есть Тело Христово, у нас и у них различно?

В работах о. Георгия можно обнаружить и множество других возмутительных обвинений в адрес Православия. Не останавливаясь на них, отметим лишь один пример - на стр. 123 уже цитированной книги. Автор здесь вновь указывает на “исторические родовые недостатки Православия как конфессии, как одного из исповеданий христианства, а не Православия как полноты Христианства, к которому мы с вами тоже хотим принадлежать”. Итак, автор определенно заявляет, что Православие как конфессия не есть полнота Христианства. И этот драматический вывод о. Г. Кочеткова ни в малой степени не смягчает то, что он тут же называет нашу церковь церковью Духа Святого. Эта и многие другие подобные оговорки в контексте вышеизложенного являются не чем иным, как сознательным внесением двусмысленности с целью затемнить антиправославную сущность общей позиции автора. При этом особенно страшно, что все подобные высказывания о. Георгия обращены к людям, только что пришедшим в Церковь и ожидающим от “насквозь православного” наставника подлинного учения Православной Церкви.

Вопреки о. Г. Кочеткову, г. Струве и их последователям мы безусловно исповедуем, что Православная Христова Церковь, состоящая из семьи Поместных Православных Церквей, содержит в Себе всю полноту Истины, возвещенной Спасителем, то есть в Ней пребывает вся полнота Христианства по существу. И этим именно Православная Церковь отличается от неправославных церквей, не содержащих полноты Божественной Истины. “Сия вера отеческая, сия вера апостольская. Сия вера вселенную утверди”.

Стоит ли удивляться, что в учении о. Г. Кочеткова содержатся и другие вопиющие положения, противоречащие православному вероучению? Обратим внимание на некоторые идеи о. Г. Кочеткова, которые отчаянно защищают его апологеты, в том числе г. Струве. Одно из наиболее радикальных построений Кочеткова касается учения Церкви о Приснодевстве Божией Матери. “Отказываясь от новозаветного событийного реализма, о. Георгий стремится истолковать безмужное зачатие Спасителя лишь как некую метафору...” (“Суд им давно готов”, с. 40). Но поскольку критиков о. Георгия его апологеты обвиняют в необъективности, рассмотрим, что по поводу Приснодевства говорит сам о. Г. Кочетков. Он утверждает, что “в христианской среде” “вера в физически действенное Зачатие и Рождение Иисуса” утвердилась “почти сразу” (“Идите, научите все народы”, с. 249). “Почти” - это значит не сначала. А что было сначала, по учению Кочеткова? Соблюдая известную осторожность, о. Г. Кочетков тем не менее уверенно подводит “все народы” к мысли о плотском сожительстве Пречистой Девы Марии с Ее нареченным супругом Иосифом, что является абсолютно неприемлемым, необычайно дерзким и хульным учением. Автор катехизиса сначала успокаивает читателя: “Сказанное не означает, конечно, что в христианстве когда-либо отвергалось девственное зачатие”. Но затем использует общее понятие о том, что девственное зачатие есть тайна, и начинает рассуждать о “глубоком и духовном” понимании целомудрия: “Как отмечали наиболее глубокие христианские аскеты, можно потерять целомудрие, живя не в браке, а можно жить в браке, иметь детей и быть вполне целомудренным”. Пока как будто опять все правильно. Но подготовив таким образом катехизируемого, лукавый проповедник переходит к следующей мысли: “Целомудренность Зачатия и Рождения Христа безусловна, но как это было с точки зрения физической - остается тайной...”. Здесь грубый и уже хульный перенос внимания на физическую сторону, что само по себе уже есть просто наглое отрицание Приснодевства, которое, конечно, трудно понять наивному и доверчивому новичку, пришедшему послушать проповедь известного священника. Затем вновь следует высокопарная фраза о “таинственном сакраментально-догматическом смысле” и т.д. и вновь подведение к основной мысли: “Нужно ли при этом, как обычно делается, обязательно утверждать физическую, почти физиологическую реальность девства - сказать трудно”. Автор вновь кощунственно и дерзко акцентирует внимание на плоти и подводит читателя к сомнению в “обычном” православном учении об абсолютной чистоте Приснодевы Марии после чего, опять сказав несколько поучительных фраз, упоминает, как само собой разумеющееся, “изначальное христианское предание о рождении Иисуса от Иосифа” (там же, с. 250). Высказав, наконец, эту наглейшую клевету, Кочетков объясняет церковное учение о Приснодевстве Божией Матери “близкой духу эллинистической эпохи (оказывается, вот в чём суть “обычного” церковного учения - во влиянии эллинизма. - А.С.) верой в физическую девственность этого рождения...” (там же). И в заключение: “Есть также очень древние сирийские варианты текста Мф, которые позволяют предполагать рассказ с подчеркнутой ролью отцовства Иосифа” (там же). Что это за тексты, автор, разумеется, не уточняет. Да если бы они даже и существовали, разве это могло бы что-нибудь изменить, когда есть благодатное учение Церкви, вдохновляемое Духом Истины независимо от тех или иных разночтений в списках (которые, кстати, всегда могут быть сознательно искажены). Можно ли после всего сказанного считать о. Г. Кочеткова православным священнослужителем? Думается, нет. Ни один православный священник не может служить Божественную Литургию с тем, кто отрицает полноту Христовой Истины в Православии, отрицает Приснодевство Пречистой и Преблагословенной Девы Марии и безмужное Зачатие Богочеловека действием Святого Духа.

Приведенный разбор текстов Кочеткова показывает, каков метод, которым он пользуется. Вполне последовательно проводя кощунственную и антихристианскую мысль “с подчеркнутой ролью отцовства Иосифа”, он каждый пункт прикрывает пышной православной фразеологией. Так поступает автор и во всех других случаях, когда он намерен “обычное” церковное учение подменить своим. Это дает возможность ссылаться на вырванные из контекста высказывания в подтверждение якобы православных воззрений о. Г. Кочеткова.

Точно так же поступают и авторы сборника “Все испытывайте, хорошего держитесь”. Обвиняя во всякого рода недобросовестности сотрудников ПСТБИ, критикующих в своем сборнике о.Г. Кочеткова, они сами используют вопиюще недобросовестные способы ведения полемики. Так, например, возражая о. Олегу Давыденкову по вопросу о Приснодевстве Божией Матери, И. Гриц полностью обходит как основные утверждения о. Г. Кочеткова, так и очень серьезные критические наблюдения о. О. Давыденкова. О какой же добросовестности г. Грица может идти речь, если он практически голословно пытается защищать явно антиправославные взгляды своего наставника, выдавая их за православные?

Мы не будем разбирать все положения кочетковского лжеучения - это значило бы повторять вновь то, что уже проделано в сборнике “Суд им давно готов”. Однако отметим, что даже вполне благожелательный к о. Г. Кочеткову рецензент Павел Гаврилюк отмечает ряд его серьезных ошибок. Так, например, Гаврилюк указывает на недопустимость причисления Евангелия от Иоанна к гностической литературе: “Автор называет Евангелие от Иоанна “гностическим” (с. 279) и “христианско-гностическим” (с. 385) и относит его к тому же “типу новозаветной письменности”, к которому он причисляет апокрифические евангелия от Фомы, Египтян, Иуды и т.д. Отметим, что классификация Евангелия от Иоанна как гностического спорна и не поддерживается большинством современных библеистов на том основании, что в четвертом Евангелии и в корпусе Иоанновых посланий есть следы антигностической и антидокетической полемики... Тайноводство как этап катехизации у святых отцов ничего общего не имело с гностицизмом или христианским гнозисом... раздельное изучение синоптиков на одном этапе катехизации, а Евангелия от Иоанна, как “гностического”, на следующем этапе, не встречается ни в одном из дошедших до нас святоотеческих катехизисов. Насколько мне известно, не знает подобного деления и вся последующая история катехизации... Столь значительное нововведение нуждается в подробном разъяснении с канонической, богословской и дидактической точек зрения. Также желательно, чтобы все ссылки на святых отцов и практику древней церкви были кратко документированы в сносках”. Эту рецензию сами сторонники о. Г. Кочеткова неосмотрительно опубликовали в своем сборнике “Все испытывайте...” (с. 75). Думается, ученый-рецензент не очень углублялся в пассажи автора, кроме интересовавших его страниц, иначе он заметил бы гораздо более “значительные нововведения”, которые разъяснить удовлетворительно просто невозможно. Впрочем, надежда г. Гаврилюка получить “подробные разъяснения” не была и никогда не будет удовлетворена. Ведь на творение Кочеткова он дал положительную в целом рецензию - это все, что от него требовалось. Тем более что возразить, по существу, на его замечания Кочеткову абсолютно нечего.

Но о. Г. Кочетков не собирается отказываться от каких-либо своих положений, кто бы их ни критиковал: “Да, я могу все это подтвердить и подписать”, - так называется его “церковное заявление”, опубликованное все в той же “НГ-религии” и в том же сборнике “Все испытывайте...”. В этом документе о. Г. Кочетков говорит: “Я могу ответственно заявить, что во всем строго придерживаюсь православной веры и традиции...” (“Все испытывайте...”, с. 81). Однако если это действительно так, то он должен без уверток и честно ответить на все вопросы, публично покаяться и отказаться от всех своих явно еретических и хульных высказываний. Правда, надежд на то, что это произойдет, - мало.

Весь текст “церковного заявления” Кочеткова состоит из типичных для него упреков в адрес Церкви, вроде: “Еще более возросли обрядоверие, чудомания (? - А.С.) и ересемания (? - А.С.), и это значит, что сила духа еще более умалилась. Обскурантистские тенденции не встречают более в Церкви практически никакого сопротивления...” (там же) и т.д. Одним словом, все плохо там, где нет о. Г. Кочеткова. Поэтому “церковное заявление” заканчивается “страшными словами” в адрес “обвинителей”, которые, оказывается, “вряд ли хотят что-либо понимать и слушать. И если так, то будет продолжаться беснование (? - А.С.), пока не придет тот примиритель, который скажет всякому бесноватому: “Замолчи!” и произнесет анафему всякому духу лжи и тьмы, изгнав его вон и освободив ныне страждущих от него” (там же). Любопытное “пророчество”, в котором “гонимый” проповедник высказывает свою мечту об анафеме и силовом воздействии против тех, кто его критикует.

А между тем поклонник о. Г. Кочеткова - г. Струве - уверяет, что будто бы именно Богословский Институт собирается “предать его анафеме”, хотя в сборнике “Суд им давно готов” ничего подобного нет. Так кто же в таком случае на самом деле проповедует насилие и говорит ложь?

В свете всего сказанного рассуждения г. Струве о “сугубо консервативном крыле Русской Церкви”, к которому принадлежат, по его словам, авторы сборника “Суд им давно готов” - сотрудники ПСТБИ (в том числе ряд священнослужителей), приобретают особый смысл. По утверждению г. Струве, это “крыло” являет нетворческое, охранительное начало, “им грозит, а через них и частично Церкви, большая опасность: превратиться в самоизолирующееся общество, лишенное терпимости и любви, в нечто тяготеющее к секте наподобие карловацкого раскола”. А между тем Свято-Тихоновский Богословский Институт является в настоящее время заметным церковно-образовательным звеном Русской Православной Церкви: у него 7 факультетов, Центр духовного образования военнослужащих, 13 филиалов, где учатся более 3 тыс. студентов. Институт издал немало книг, провел уже 10 ежегодных богословских конференций, публикует несколько постоянных серий ежегодных трудов своих факультетов и отдельных сотрудников; каждый год ПСТБИ организует и проводит несколько миссионерских экспедиций. Институт с каждым годом множит и разнообразит свою деятельность. Все это известно такому хорошо осведомленному публицисту, как “любвеобильный” Н. Струве, и всему тому кругу лиц, позицию которых отражает его выступление. Ясно, что в деятельности Института нет ничего ни сугубо консервативного, ни охранительного, ни тем более сектантского. Утверждать подобное могут лишь те, кто не хотел бы видеть в Русской Церкви возрождения ее исконных духовных традиций. Вот где истоки “грозной” фразеологии наших оппонентов, переходящей в примитивную брань.

Вызывают также недоумение личные выпады г. Струве против ректора ПСТБИ профессора протоиерея Владимира Воробьева. В каком обществе, в какой культуре допустимы подобные наскоки? А ведь г. Струве - человек не первой молодости и немалого опыта.

Подводя краткий итог, мы вынуждены констатировать самоочевидное: богословская дискуссия возможна только при соблюдении элементарных норм общения и обсуждения проблем. Демагогическое забалтывание ошибок и сознательных искажений вероучения Церкви может задержать на некоторое время их обнаружение, однако рано или поздно они будут отторгнуты действием благодати, пребывающей в Святой и Непорочной Православной Церкви.

Уважаемые читатели!

Вы можете присылать нам свои отзывы о наших публикациях на адрес:  radrad@mrezha.ru

| Другие номера  | Оглавление номера |

Webmaster

Copyright © 2000 Radonezh.
Дизайн: Григорий Малышев