Н. М. Михайлова
РАСКОЛЬНИКИ ПРОТИВ ЦАРСТВА

Раскольничьи бунты

В кругах современных патриотов весьма распространено довольно странное мнение, будто бы "старообрядцы" защищали Святую Русь и сами были истинными патриотами, то есть любили свое земное Отечество, Россию. В кругах демократов-рыночников "старообрядцы" тоже вызывают восхищение, и оно, надо сказать, гораздо более обоснованно. Рыночники в этой среде действительно могут найти близких себе по духу людей, потому что свою склонность к благочестию раскольники всегда умели совмещать со склонностью к накопительству. Эта склонность пригодилась "ревнителям благочестия" в период первичного накопления капитала в XVIII в. В результате, как это бывает и с другими "вечно гонимыми избранными народами", потомки "жестоко гонимых" старообрядцев к началу ХХ века стали обладателями огромных богатств и составили верхушку банковского и торгово-промышленного капитала России. Менее известно, что эта масонизированная верхушка в феврале 1917 г. принудила последнего русского царя к отречению и ненадолго захватила власть в свои руки.

Раскольники уверены, что разрушителем Святой Руси был Патриарх Никон, и сумели убедить в этом общественное мнение, так что это стало расхожей фразой. Такие фразы опасны тем, что их повторяют, не задумываясь о содержании. Зная о том, что раскольники 350 лет хулили и продолжают хулить Православную Церковь, ее священнослужителей, ее Таинства и храмы, можно ли считать их "защитниками Святой Руси" и "хранителями древлего благочестия"? Зная о том, что в течение более 100 лет раскольники понуждали тысячи людей к самосожжению, возбуждали по всем окраинам бунты и тем самым расшатывали устои Государства, можно ли их считать "патриотами"? Для этого надо не любить Церковь, иметь превратные представления о благочестии и не знать историю своего Отечества. Чтобы показать, насколько подобные мнения не соответствуют действительности, приведем перечень самых крупных бунтов, вдохновителями организаторами и самыми активными участниками которых были раскольники:

1) 1670-1671гг. Разинщина.
2) 1668-1676 гг. Бунт раскольников в Соловецком монастыре (разинцы).
3) 1681 г. Раскольничий мятеж в Москве (стрельцы).
4) 1705 г. Раскольничий мятеж в Астрахани.
5) 1708 г. Булавинский бунт. Раскольники-некрасовцы уходят в Турцию.
6) 1771 г. "Чумной бунт" в Москве.Убийство архиепископа Амвросия.
7) 1773-1774 гг. Пугачевщина.
В 1660-е годы "блaгочестивые старообрядцы-поповцы" смешались с беспоповцами, манихеями-"капитонами" и вместе с ними стали хулить Церковь Христову и осуждать Царя, называя его "рожком антихристовым". Сразу же после отлучения от Церкви 4 главных расколоучителей началась бесконечная череда бунтов, потрясавших Россию 100 лет, с 1668 по 1774 гг. С легкой руки А.С. Пушкина их почему-то называют "русскими бунтами", хотя, если учесть, кто был их вдохновителем и какие цели они преследовали, то гораздо уместнее называть их "раскольническими бунтами".

Цели и характерные особенности раскольничьих бунтов

Все эти бунты поднимались чаще всего не в центральных областях России с православным населением и наиболее обездоленными русскими крестьянами, а на юго-восточных окраинах, заселенных казаками и инородцами. Здесь жизнь была более вольная, более обеспеченная, а население питало неприязнь как к Православной Церкви, так и к правительству. Казаки традиционно тяготились постепенно растущим усилением контроля со стороны московских царей, а потому пользовались любым поводом, чтобы от этого контроля избавиться. Стрельцы столь же постоянно были недовольны из-за несвоевременной выплаты жалования. Однако же любой бунт должен иметь "высокие" цели, и в качестве таковых ничего лучшего нельз было придумать, как периодически поднимать недовольную казачью массу на борьбу "за старую веру" под знаменами очередного самозванца - "благочестивого царя". Раскольники оформляли лозунги, финансировали предприятие, а из среды казаков находили харизматического лидера.
При всех конкретных отличиях одного бунта от другого отметим некоторые общие черты, указывающие на их связь с раскольническим учением и непосредственным участием "старообрядцев" во всех противоправительственных массовых движениях.

А) Самозванство. Почти во всех раскольнических бунтах присутствует элемент самозванства, которым так пронизана сама идея "древлеправославной церкви". Самозванные попы и наставники, игумены и старцы, находили возможным ради поставленной цели идти на любые средства, и самозванство было одним из них. При этом самозванец-царь всегда обещал восстановить "старую веру".
Б) Все бунты сопровождались противоестественными жестокостями. Если их можно объяснить участием в этих бунтах диких инородцев, ненавидевших русских, то только отчасти. Главари (Разин, Булавин, Пугачев) и их ближайшее окружение были русскими, и тем не менее по мере развития бунта их жестокость возрастала и к концу приобретала уже патологический характер, так же как и у рядовых участников.
В) Бунты сопровождались убийствами священнослужителей, поруганием святынь и ограблением храмов.
Если подобные черты отмечаются в уголовном преступлении, то юристами оно квалифицируетс как совершенное психически нездоровым человеком, фанатиком, возможно сатанистом, или, на церковном языке, одержимым бесом. Если те же черты отмечаются в преступлениях коллективных, коими, по существу, является любой бунт, мятеж и смута, то почему-то принято объяснять их причинами социальными - протестом народных масс против невыносимой эксплуатации.
С социально-экономической точки зрения бунты достаточно подробно описаны в сочинениях по гражданской истории нашего Отечества. Здесь скажем только о религиозном их содержании, то есть об участии в них раскольников, противников и хулителей Церкви и Царства. Заранее скажем о том, что главные фигуры (Разин, Булавин, Пугачев), именами которых обычно называют тот или иной бунт, не являлись их организаторами. Их использовали в качестве "харизматических лидеров", как совсем недавно использовали Ельцина для очередного "бунта демократов". A в делах о бунтах, как и в современных уголовных делах, имя заказчика убийства установить практически невозможно, и о нем можно догадываться только по тому, кому было выгодно убийство. Так дело обстояло и с раскольничьими бунтами: исполнители-казаки пойманы и казнены, а заказчики остались в тени. Документов не было и нет, и теперь перед Судом Истории следователь-историк может сослаться только на косвенные улики. Среди таких косвенных улик на первое место надо поставить лозунги, под которыми проходил бунт, затем персональный состав зачинищиков, их взаимоотношения с раскольниками и, наконец, те действия, которые вовлеченное в бунт население начинает совершать как бы в беспамятстве, не отдавая себе отчета в поступках. Будто одурманенное наркотическими веществами, или, как теперь говорят, зомбированное, когда человек способен предать свою Веру, своего Царя, свое Отечество.

Разинщина (1670 --1671 гг.)

Донской казак Степан Разин, уроженец станицы Зимовейской, в молодости служил московскому царю. В 1652 г. и в 1661 г. он ходил на богомолье в Соловецкий монастырь, где с 1658 г. среди монахов началось сначала пассивное противление Церкви, а с 1669 г. - вооруженный мятеж, в котором разинцы принимали самое активное участие.
В 1670 г. он захватил власть в столице донских казаков Черкасске. Уже тогда начал говорить типичные для раскольников речи: "На что церкви? К чему попы? Венчать, что ли? Да не все ли равно: станьте в паре подле дерева, да попляшите вокруг него - вот и повенчались". Так он и поступал, заставляя молодежь приплясывать возле вербы. В том же году Разин захватил Царицын (воевода был изувечен и брошен в реку), затем Астрахань. По взятии Астрахани сам Разин сбросил с колокольни раненого воеводу князя Прозоровского. Много людей разинцы казнили.

В 1670 г. после разинского погрома в Троицком монастыре в одной братской могиле были погребены 441 человек. Каждый день пьяный Разин устраивал кровавые потехи: одних людей резали, других калечили, третьих топили.
Из Астрахани Разин отправился вверх по Волге. Как цель своего похода Разин выставлял истребление бояр, дворян, искоренение чиноначалия, установление по всей Руси казачества и всеобщего равенства. Не обошлось и без самозванства. Разинцы снарядили два судна и объявили, что на одном едет царевич Алексей Алексеевич (недавно умерший), а на другом патриарх Никон (сосланный в 1666 г. в Ферапонтов монастырь). Бунт запылал на всем пространстве между Окою и Волгою. В Нижегородском уезде, где издавна ходили "капитоны", восстание вызвало большое сочувствие народа.

В "Сказке" (то есть розыске) о Стеньке Разине написано: "В прошлых во 178 и во 179 годех (1670-1671), вор, донской казак Стенька Разин с товарищи, отступя от Бога и от Святыя Церкви, ...царю Алексею Михайловичу и всему Московскому Государству изменили, и воровали на Волге и по городам от Царицына до Астрахани, в городе воевод и всяких приказных и служилых людей и Московских стрельцов побили, и в воду пометали... Будучи в Кагальнике, он чинил, чего и бусурманы не чинят: православных христиан в печи жег, вместо дров..." "Егда приспе Неделя первая Великого поста, еже нарицается Православная", 12 марта 1671 г., по решению собранного царем и патриархом Иоасафом Собора "того вора Стеньку и единомышленников его, яко пагубного волка от стада Христова и от Святыя Церкви, яко гнилый уд от телесе отсекоша... яко едиными усты соборне прокляша, и от Церкви отгнаша, чего они сами восхотеша...". Этому проклятию и молитвам Патриарха Иоасафа приписывалось получение Божией помощи к взятию Стеньки Разина 14 апреля 1671 г. Через месяц после взятия Разина, 11 мая, его сообщники подвергли пытке и сбросили с колокольни Астраханского архиепископа Иосифа, пытали и убили воеводу кн. Львова.
Анафемствование Стеньке Разину находилось в чине Православия и читалось в Неделю Торжества Православия во всех храмах на Руси до 1766 г., когда правила благоволившая раскольникам Екатерина II. Не знала она, бедная, что через 5 лет поднимется в ее Царстве очередной "вор, изменник и отступник от Церкви", Емелька Пугачев. Знала бы, может, и не дала бы исключить анафему на Стеньку Разина из чина Православия.

Мятеж стрельцов в Москве в 1682 г.

При Патриархе Иоакиме в 1682 г. раскольники предприняли очередную попытку отменить преобразования Патриарха Никона и восстановить старые порядки. Бунт начали хорошо вооруженные стрельцы и солдаты под руководством начальника Стрелецкого Приказа князя Хованского, тайного покровителя раскольников. Поводом послужила задержка жалования и то, что после смерти цар Феодора на престол избрали Петра, а не Иоанна, который был старше. Мятежники 17 мая захватили Кремль, казнили многих бояр и приказных, разгромили Холопий и Судный Приказы, захватили запасы вооружения. Они требовали выплаты жалованья, и вскоре оно было им выдано. Через пять дней сверх экономических требований были выдвинуты политические: сделать царевну Софью Правительницей при двух царях-братьях и восстановить "старую веру".
Шла борьба за власть, и в ней все ее участники вели двойную игру. Хованский хотел захватить трон, для чего возбуждал стрельцов на убийство Патриарха Иоакима. Царевна Софья тоже рвалась к власти, тоже заигрывала со стрельцами, но Патриарха не предала и вместе с ним вышла к раскольникам "состязаться о вере", когда они ворвались в Грановитую палату. Половина стрельцов стояла за Патриарха, половина - за раскольников. Среди раскольников тоже были разногласия - одни подговаривали стрельцов убить Патриарха и посадить на трон "своего царя" Хованского, а другие хотели добиться личного права каждому соблюдать "новые или старые обряды".
Стрельцами, не очень разбиравшимися в тонкостях "старой веры", руководили известные деятели - суздальский поп Никита Добрынин, прозванный Пустосвятом, духовное чадо Аввакума, и ученик ходившего на Дон Досифея, Семен Крашенинников, всего шесть человек, "злая шестерица", нашедшая убежище в Гончарной слободе, в Заяузье. Они написали челобитную от "лица всех (стрелецких) полков и чернослободцев", где требовали "восстановить старую веру". В рассказах современников об этом кровавом мятеже раскольники по-прежнему называются "капитонами". Так, Сильвестр Медведев пишет, что проповедовали среди "простых людей" "раскольники, нарицаемые капитоны", избивая тех, кто произносил "праведное слово", обличая их "прелестное учение". Бунт, как известно, кончился казнью Никиты Пустосвята на Красной площади, ссылкой других раскольников по монастырям, а чуть позже были казнены отец и сын Хованские. И в этом случае мы видим самозванца-цар (Хованского), намерение убить Архипастырей (Патриарха Иоакима и Холмогорского архиепископа Афанасия) и кощунственное поругание над святынями.
В изнесенной на Соборе участникам этого бунта анафеме сказано, что раскольники хотели "во оное время благочинство святыя церкви пагубным их своим беснованием и кровопролитием разорити, святейшего патриарха Иоакима и митрополитов, архиепископов и епископов, архимандритов и игуменов и иереев, и чин монашеский ругательной предати смерти, и новоисправленныя книги и старыя наши славенския и греческия харатейныя и на бумаге писанныя отселе на много сот лет (прежде), истребити до конца... вси за такое Богопротивное дело да будут прокляти" (П.Паламарчук "Aнафема", с.224). "Святые церкви разорить, архипастырей предать смерти, богослужебные книги истребить до конца" - удручающе знакомая программа всех богоборцев, отчасти претворенная в жизнь воинствующими безбожниками в 20-30-е годы текущего столетия.
Этот бунт случился на фоне беспрерывных массовых гарей и распространения раскола там, где церковное окормление осуществлялось неудовлетворительно. По решению Собора 1681-1682 гг. при Патриархе Иоакиме были основаны четыре новые епархии в местах, где раскол был наиболее распространен: Холмогорская, Устюжская, Воронежская и Тамбовская. Правительство царевны Софьи издало закон от 7 апреля 1685 г.
По этому закону смертной казни предавали: зажигателей, хулителей Церкви, возбуждавших мятежи и не раскаявшихся; совращенных в раскол вторично; совершавших вторичное крещение и нераскаявшихся перекрещенцев. В течение последующих 25 лет крупных бунтов не было и массовые самосожжения пошли на убыль, но, несмотря на преследования, раскольники продолжали нападать на церкви и монастыри, захватывать их силой. Так, они захватили и сожгли не только Палеостровский монастырь, но в 1693 г. в числе 200 человек напали на Пудожский погост, ограбили попов, завладели церковью, выбросили новые книги и стали совершать богослужение по-своему. Когда пришли государевы люди, то раскольники сначала отбивались, затем заперлись и сожглись.

"Чумной бунт" и убийство архиепископа Амвросия

За неимением места о самосожжениях и других бунтах Петровского времени говорить не будем. Скажем о "ЧУМНОМ БУНТЕ" в Москве 1771 г. Он мало известен, но в истории старообрядчества сыграл весьма значительную роль. О том, что они приняли самое активное участие в этом бунте, говорить не принято, но по иронии судьбы два страшных несчастья - чума в 1771 г. и пожар Москвы в 1812 г., - послужили процветанию московских центров "старообрядчества", известных под названиями двух кладбищ - Преображенского и Рогожского. Так как там и в наше время расположены их центры, то остановимс на описании этого бунта подробнее. Оно тем более интересно, что составлено по запискам очевидца событий, племянника убитого во время бунта архиепископа Амвросия, известного историографа Н.Н.Бантыш-Каменского.

Петр I в 1716 г. издал указ, по которому раскольникам было разрешено открыто жить в селениях и городах при условии уплаты в казну "двойного оклада". Они могли носить бороды, но за это полагалась особая подать. В солдаты их не брали, и рекрутскую повинность раскольники отбывали деньгами и натурой. Постепенно раскольники (беглопоповцы и беспоповцы разных толков) вновь стали селиться в Москве, сначала на ее окраинах, за Камер-Коллежским валом. В 1768 г. православный по рождению 37-летний Илья Ковылин, бывший дворовый князя Голицына, ставший московским купцом, был принят "перекрещиванием" в московскую общину федосеевского согласия, отделившегося от поморцев на Выге.

В декабре 1770 г. в Москве появилась чума, занесенная из Молдавии через раненных там в боях с турками солдат, лежавших на излечении в главном госпитале в Лефортове. Эпидемия постепенно усиливалась. От имени живших за Преображенской заставой федосеевцев купец И.А. Ковылин обратился к императрице Екатерине II c ходатайством, чтобы она разрешила им "дл содержания больных больницу построить". За 7 лет до этого, в 1764 г., она пригласила раскольников из-за Польского рубежа переселиться в Россию и отвела им земли в Саратовском воеводстве на реке Большой Иргиз. Могла ли императрица отказать своим любимцам в таком человеколюбивом начинании? Не могла, и поэтому 14 сентября 1771 г. она подписала соответствующий указ. Этот день можно считать днем рождения Преображенского кладбища, но по удивительному для человеческого разумени совпадению тот же день в истории России можно считать одним из самых позорных. Московска чернь, возбужденная прокламациями раскольников и поощряемая несколькими московскими попами, вооружилась дубьем и рогатинами и двинулась в Кремль, чтобы там в Чудовом монастыре убить своего Архипастыря, Преосвященного Амвросия (Зертис-Каменского, 1708-1771).

Обстановка в городе, охваченном эпидемией, была страшная. В день умирали по 900-1000 человек. Город фактически остался без власти: все высшие чиновники во главе с градоначальником покинули город в страхе перед смертельной болезнью. Не покинул свою паству Преосвященный Амвросий. Вместе с П.Д. Еропкиным, которому Екатерина II поручила попечение о сохранении Москвы от моровой язвы, Владыка предпринимал все от него зависящее, чтобы остановить распространение чумы. Были устроены карантинные дома, запечатаны бани, отведены за городом особые участки дл погребения умерших от чумы (в частности, дл раскольников-поповцев место за Рогожской заставой, где и возник их центр, ныне известный как Рогожское кладбище). Владыка Амвросий велел священникам отпевать умерших, не внося в храм; поручил им увещевать прихожан по возможности поститься и по 2-дневном приуготовлении исповедывать их и причащать Святых Таин. Но он запретил крестные ходы, чтобы избежать большого скопления народа.

В распоряжении Еропкина не было никаких войск, и раскольники воспользовались удобным моментом: они стали возбуждать у московской черни негодование на карантинные дома, на запрещение крестных ходов (во время которых множество людей заражалось), распространяли "подметные листы" (прокламации) с призывами к мятежу, к убийству и архиепископа Амвросия, и Еропкина. Поводом послужил устроенный священником церкви Всех Святых на Кулишках (как не удивиться тому, что и в наше время тамошний священник поднял смуту, хот и по другому поводу?) ажиотаж вокруг будто бы забытой москвичами Боголюбской иконы на Варварских воротах Китай-города. Сославшись на некое видение ему Богородицы, этот поп возбудил народ на проявление благочестия, чтобы собрать мзду. К воротам была приставлена лестница, и толпы людей, уже зараженных, вперемежку с еще здоровыми, отталкивая друг друга, устремились приложиться к чудотворной иконе, а внизу какие-то проходимцы собирали в сундук деньги. Московские священники понаставили аналои и начали без благословения правящего архиерея совершать молебны. Устроили настоящий торг.

Преосвященный Aмвросий распорядился опечатать сундуки консисторской печатью, а собранные деньги отдать в Воспитательный (сиротский) дом, попечителем коего состоял. Он хотел также перенести икону в Кремль, но не решился, потому что возбужденная толпа кричала: "Икону грабят! Убить архиерея!". В ночь с 14 на 15 сентябр Преосвященный Амвросий покинул Чудов монастырь и нашел убежище в Донском, намереваясь утром уехать в Воскресенский Новоиерусалимский монастырь, где до этого он более 20 лет был настоятелем.

Возбужденные вооруженные люди бежали как сумасшедшие к Кремлю. Они разломали ворота, искали везде архиерея, грозя его убить. Избили до полусмерти его младшего брата, архимандрита Воскресенского Новоиерусалимского монастыр Никона (он скончался через две недели, почти не приходя в сознание). Устроили страшный погром и грабеж, особенно после того, как дорвались до винных погребов и упились до потери всякого соображения. В домовой церкви Архипастыря они разорвали антиминс. Грабили и пили не только мужчины, но и женщины, и малые ребята. Целые сутки москвичи бесчинствовали в Чудовом монастыре, а Еропкин ничего не мог сделать, не имея военной команды.

"16 сентября, - рассказывает очевидец, - разъяренная толпа, возбужденная ночным разбоем и пьянством, направилась в Замоскворечье, отбила карантин и Данилов монастырь и затем подошла к Донскому монастырю. В это время там совершали Божественную литургию. Мятежники сломали ворота, ворвались в монастырь, рыскали по двору, кто с рогатиной, кто с топором и всякими убийственными орудиями. У всех домогались, где архиерей, и когда узнали, что в храме, ворвались и туда с орудием и дрекольем. Преосвященный Амвросий причастилс Святых Таин и, предчувствуя свою гибель, молилс коленопреклоненно у алтаря: "Господи! остави им, не ведят бо, что творят; не введи их в напасть, но отврати стремление их: и якоже смертию Ионы укротилось волнение моря, тако смертию моею да укротится ныне волнение сего свирепеющаго народа". Между тем мятежники, не дождавшись конца обедни, ворвались в алтарь. Престол, на коем приносится Господу Жертва, был ими опрокинут. Наконец овцы схватили своего Пастыря и потащили за ворота на убиение, устыдившись убивать его в алтаре. Стали выкрикивать вопросы: зачем-де то и другое делал? Преосвященный обладал даром убеждения, а потому ответствовал им бесстрашно и, казалось, убедил самых злейших из окружавших его злодеев. Вдруг выбежавший из соседнего кабака дворовый графа Раевского человек, Василий Андреев, в исступлении от вина, бросился на Архиерея с криками: "Чего глядите вы на него?". Первый ударил его колом в левую щеку. Тогда изверги кинулись добивать страдальца. Мучительским образом били и терзали его до тех пор, пока уже увидели его мертвым. Избитое и обагренное кровию тело нового сего Московского мученика лежало на распутии два дня, и никто не решался поднять оное и внести в монастырь из-за страха перед мятежниками".

После одного убийства жажда крови усилилась, и толпа побежала в город с угрозами, что убьют и Еропкина, и всех докторов. Но благодаря мужеству П.Д. Еропкина и его расторопности уже к вечеру Кремль был очищен от осквернителей и переловлены главнейшие убийцы. 4 октября 1771 г. Преосвященный Амвросий был погребен в старом Донском соборе, и в тот же день в Воскресенском соборе был погребен умерший от избиения мятежниками архимандрит Нового Иерусалима Никон.

С 1744 по 1765 год архиепископ Амвросий и его брат-живописец архимандрит Никон (Зертис-Каменские) трудились над восстановлением и украшением Воскресенского собора, где в ротонде стояла часовня над Гробом Господним, а в одном из приделов был погребен Святейший Патриарх Никон. Архиепископ и архимандрит, всю свою жизнь посвятившие любимому детищу Патриарха Никона, не могли не вызывать особого рода ненависти у раскольников, люто ненавидивших как Патриарха, так и основанный им монастырь. Патриарха Никона им не удалось "распластать", о чем мечтал Аввакум в Пустозерске, но спуст столетие они умертвили двух его преемников. Благодаря их трудам Новый Иерусалим стал не только символом единства Вселенского Православия, но с воцарением Елизаветы Петровны любимой обителью всех русских царей. Ярость, с которой убивали самого архиерея вроде бы православные жители Москвы, очень похожа на ту, с которой обрушивались на Патриарха Никона "ревнители благочестия" в 1653 г., и на ту, с которой разинцы сбросили с колокольни Астраханского архиепископа Иосифа в 1671 г., и на ту, с которой бежали в Кремль раскольники, намереваясь убить Патриарха Иоакима в 1681 г. Во время "чумного бунта" 14-16 сентября 1771 г. раскольники пополнили список убитых ими священнослужителей Православной Церкви, но не закрыли его. Через два года началась пугачевщина и появились новые жертвы.

Следствие установило, что раскольники возбуждали народ, распространяя возмутительные листки. Одним из зачинщиков убийства Архипастыр был раскольник, московский купец Юршев. Его сын Сергей Юршев в 1776 г. пришел из-за польского рубежа с Ветки на Иргиз и стал там "строителем монастырей". Емельян Пугачев пришел тем же путем с Ветки на Иргиз и с помощью тамошних раскольников поднял грандиозный бунт. Такими невидимыми и с трудом улавливаемыми нитями связаны, казалось бы, независимые друг от друга события: чумной бунт в Москве и пугачевский бунт на Яике, описанию которого посвящен следующий раздел.

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ).

Уважаемые читатели!

Вы можете присылать нам свои отзывы о наших публикациях на адрес:  radrad@mrezha.ru

| Другие номера  | Оглавление номера |

Webmaster

Copyright © 2000 Radonezh.
Дизайн: Григорий Малышев