|
|
Диакон Андрей Кураев
ХРАМ ХРИСТА СПАСИТЕЛЯ: ЗА И ПРОТИВ
ВОСЬМОЙ АРГУМЕНТ
Восьмой аргумент вообще абсурден. Он
называется "проклятье игуменьи". На месте
Храма с давних пор стоял Алексеевский женский
монастырь. Когда же было решено строить Храм
Христа Спасителя именно здесь - монастырь
перевели в другое место (нынешняя станция метро
"Алексеевская"). Игуменья действительно не
хотела переезжать. Почему именно - точно
неизвестно. Но она публично заявила, что пальцем
не шевельнет, чтобы содействовать этому
переезду. Так что монастырь переезжал без нее и
ее указаний. Никакого "проклятия" не было.
Лишь позднее, по мере сначала затягивания
стройки, а затем и с началом эпопеи разрушения
Храма эта история начала покрываться
апокрифическими деталями: и цепями игуменья
себя, мол, приковывала, и проклинала все подряд.
Светской прессе вроде негоже веровать в мистику
и придавать значение сему апокрифу. Однако
"мелкие бесы" ведь вообще не логикой
искушают.
С точки зрения логики "проклятое" место
прежде всего следует освятить. Так в древности
христиане ставили свои храмы в местах языческих
капищ. Так монахи уходили в "пустыни" именно
для того, чтобы там сразиться с силами тьмы и
освятить своей молитвой и Божественной
Литургией места, где ранее царствовал хаос. Так и
"заклятое место" у станции метро имени
анархиста Кропоткина стоило бы обезвредить
молитвой к Небесному Царю.
С точки зрения логики вообще не стоит
мистикобоязненным журналистам противоречить
Церкви и Патриарху. А ну как Патриарх наложит
клятву на кощунников?! Если "клятва"
монахини была в их глазах столь действенна -
какие же пустыни в грядущих веках разверзнутся
на местах московских редакций от Патриарших
прещений?
Дело, однако, не в логике. Здесь действует
очевиднейший религиозный закон: там, где человек
отрекается от Бога, на него набрасываются
"боги". Там, где недостает живой и истинной
веры, прекрасно приживаются суеверия. Те самые
издания, которые не прочь посетовать на
"догматизм" и "антинаучность"
Православия, с поразительным бесстрашием
пускают на свои полосы астрологов, колдунов и
оккультистов. Люди, издевающиеся над призывом к
покаянию, всерьез верят в свою зависимость от
"кармы" и "звезд". И в результате как
вершина духовного восхождения человечества
россиянам вновь преподаются шаманские забавы.
Логики нет и в том, что противники Храма обвиняют
Церковь в совершенно противоположных грехах. То
Патриархию ругают за то, что она собирается
переделать нижний этаж Храма, не согласовывая
переделки с Министерством культуры. А то,
наоборот, предлагают объявить конкурс по
переделке всего Храма или вообще поставить лишь
силуэт Храма.
То есть логика есть, но она не признается прямо:
это логика страсти, логика Богоборчества. Князь
тьмы, сей "ученый иностранец", намерен
получить постоянную прописку в Москве. Да,
булгаковский Воланд имеет прямое отношение к
Храму Христа Спасителя. Он появляется в Москве
сразу после взрыва Храма. И с крыши Дома Пашкова
Воланд обозревает Москву, взирая "на
необъятное сборище дворцов, гигантских домов и
маленьких, обреченных на снос лачуг"... В конце
сцены на крыше Румянцевского музея Воланд
говорит своим подручным: "Распоряжений больше
не будет - вы исполнили все, что могли, и более в
ваших услугах я не нуждаюсь. Можете отдыхать.
Сейчас придет гроза, последняя гроза, она
довершит все, что нужно довершить, и мы тронемся в
путь"... Гроза, о которой говорил Воланд, уже
скоплялась на горизонте. Черная туча поднялась
на западе и до половины отрезала солнце. Потом
она накрыла его целиком. Эта тьма, пришедшая с
запада, накрыла громадный город. Исчезли дворцы,
мосты. Все пропало, как будто этого никогда не
было на свете. Через все небо пробежала одна
огненная нитка. Потом город потряс удар. Он
повторился, и началась гроза. Воланд перестал
быть видим в ее мгле".
Так кончается обозрение Воландом пустоши на
месте взорванного Храма Христа. И весь сюжет
"Мастера и Маргариты" может быть понят из
этого места: "свято место пусто не бывает".
Город, в котором взрывают храмы, становится
приютом "духа зла и повелителя теней". В мир,
отрекшийся от Спасителя, приходит тот, кто Его
кощунственно пародирует.
И этому "иностранцу", конечно, не хочется
покидать Москвы. На его счастье у него и поныне в
ней вполне достаточно сознательных и
бессознательных служителей.
Когда взрывали Храм Христа Спасителя, на
противоположном берегу Москва-реки были
выстроены трибуны для зрителей. Взрыв Храма - это
событие метафизическое. Такие события не просто
уходят в прошлое с поворотом календарного
листка. Они длятся вновь и вновь, вбирая в себя
новых и новых участников. Так Паскаль сказал
когда-то о Самом Христе: "Агония Христа длится
до скончания века". И, значит, пропуска на ту
трибуну можно выписать еще и сейчас. И самая
обширная ложа на них, кажется, уже украшена
табличкой: "Для прессы".
Если вам, господа журналисты, не страшно быть на
стороне Воланда - что ж, защищайте пустырь,
которым он любовался. Только помните - он не
Спаситель; он всего лишь "пародист". И все
его дары кончаются "разоблачением
зрителей".
Что же касается православных людей - для них
Рождественский Храм на Волхонке будет
Вифлеемской звездой. Творец дал человеку жизнь
для того, чтобы человек мог вернуться к Вечности
не с пустыми руками. В Вифлееме Бог подарил Себя
людям. Но и все люди, бывшие свидетелями
Рождества, принесли свои дары. У волхвов были
золото, ладан и смирна. Пастухи, люди неимущие,
принесли в дар просто свое изумление, радость и
славословие. Творец миров готов принять
человеческие дары. Не потому, что это Ему нужно. А
потому, что жертва возвышает душу дарителя.
Тот дар, который сегодня каждый русский человек
может принести Христу - это желание восстановить
Храм Рождества - Храм Христа Спасителя. И сегодня
россиияне могут помочь Храму гораздо больше, чем
просто рублем. Если москвичи и россияне скажут в
своем сердце: "Пусть будет Храм!" - это и
будет нашим рождественским даром Спасителю. Да
не выбьют этот дар из наших рук.
Вернуться в раздел "ДИАЛОГИ"
|
|
|